Оставалось понять, кого Сила принесла. Из заскриптованных вариантов вспоминался только Кало Норд, но он давно мёртв… вот уж кого я бы с удовольствием прирезал вторично за Хикки!
Надеюсь, электронные мозги ХК-47 уцелели, потому что новое тело-то я ему всегда найду. Головной боли и дискомфорта, как всегда при угрозе сопартийцам, я не чувствовал, и это внушало надежду, что дроид выживет.
– Мак, – негромко сказал Фортуна, – надо нам уходить, да, уходить из пещеры.
– Что такое? – спросил я бездумно, отвлечённый мыслями о судьбе Хикки.
Вместо ответа твилекк тронул меня за плечо, а другой рукой указал вверх, на свод пещеры.
Я сразу всё понял. Наверное, уже и сам почувствовал, только сконцентрироваться не успел.
– Сколько у нас времени?
– До первой гранаты, – вмешался Кандерус. – Нас раздавит камнями при любом сотрясении.
Ордо с Онаси деловито проверяли винтовки: готовились пойти на прорыв. Во мне всё на дыбы вставало при мысли о необходимости идти под выстрелы, на простреливаемую, ничем не прикрытую площадку у входа. А вот оба солдата, хотя восторгов тоже явно не испытывались, отнеслись к предстоящему самоубийственному броску как ко вполне приемлемой неизбежности.
Жаль, другого выхода из пещеры не было.
Я прислонился спиной к шершавой туше дракона, закрыл глаза. Так… до чего ж здесь мрачно, Тёмная Сторона скрывает всё… Где-то за невидимой пеленой копошились разумные. Пять, шесть… не могу сосчитать. Тускены? Нет, не знаю: я же пока не встречал Песчаный Народ.
Но вряд ли: среди осаждавших я чувствовал носителя Силы. Яркой, немалой Силы. Малак? Нет, точно не он: его агрессивную «ауру» нельзя было спутать ни с чем. Этот тоже был Тёмным, но гораздо слабее.
Хотя на меня-то Силы незваного гостя хватит с запасом.
– Два бластера, – донёсся до меня хриплый голос Кандеруса, – какой позор. Фортуна, что у тебя?
– Только это, друзья, только это.
– Ха! Пистолетик… Ты даже не взял взрывчатки?
Я открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как виновато разводит руками Комад. Логично: когда мы полезли в пещеру, дракон был уже мёртв.
Доверили охранение одному дроиду, только из ремонта. Сами себя загнали в ловушку. Идиоты.
Я, я сам идиот.
– С нами джедай, – с несколько чрезмерным воодушевлением сообщил Капитан Оче… то есть лейтенант Онаси. – Сколько бы ни было негодяев, никто не остановит джедая!
– Кроме другого Одарённого, – пробормотал я, думая о том, что былая подозрительность очень быстро испаряется при запахе жареного. – Я выйду.
– Что?! Нет, Мак, тебя же сразу…
– Это за мной, ребята, – сказал я, непроизвольно подражая умиротворяющей манере Фортуны, – это за мной. Там форсер: он захочет поединка.
– Откуда ты знаешь?… Ты же не собираешься?…
– Знаю. Не собираюсь. Мне надо понять, что делать дальше.
Стены пещеры еле слышно потрескивали: незаметно глазу крошился камень, плиты начинали медленное, неумолимое движение друг относительно друга. В воздухе висел цементный запах невесомой тонкой пыли.
Похоже, времени у нас оставалось совсем немного. Независимо от того, решимся ли мы выйти навстречу новой опасности.
Я надвинул капюшон пониже и, изгоняя из разума все посторонние страхи, шагнул к выходу. Хотелось, конечно, вообразить себя Оби Ваном, единым с Силой, обладателем идеальной защиты… ну да, размечтался. Сейчас прирежут, и не пикнешь.
Так, успокоился! Это ещё не битва, просто первое знакомство…
И снова я ошибался: знакомство оказалось далеко не первым.
В дальнем конце площадки, широко расставив ноги и поигрывая рукоятью двойного светового меча, стоял старый приятель: Дарт Бендон.
– Ты всё-таки вышел, – произнёс он с той же высокомерной ухмылкой, что запомнилась мне по прошлой встрече на борту «Шпиля Эндара». Видимых травм на ученике Малака разрыв гранаты не оставил, как и предполагалось. – А я уж думал, ты снова попытаешься сбежать.
– «Сбежать»? – удивился я. – Бендон, Бендон, Бендон. Знал бы ты, каких усилий мне стоило заманить тебя в эту пустыню.
Он и так стоял прямо, а после этих наглых слов выпрямился ещё надменнее, и я понял, что попал в цель. Не знаю, в какую! В какую-то. Если стрелять достаточно долго, куда-нибудь да попадёшь.
Вероятно, Бендон и так испытывал определённые сомнения в своём контроле над ситуацией. Например, как это ему удалось найти меня так легко, если до этого я успешно скрывался от всего флота Малака. Или же прошлая встреча запомнилась Тёмному джедаю послевкусием особенно унизительного поражения, ведь в тот раз я «развёл» его по-настоящему примитивным приёмом…
– Здесь нет корабельных переборок, щенок, – сказал он резко. И я понял, что угадал: в ситхе действительно жила та старая обида, – тебе некуда будет спрятаться.
– Надеюсь, Малак не слишком ругал тебя, – сказал я ещё более мягким, почти сочувственным тоном. – Это же так унизительно, да и авторитет падает… от людей-то позор не скроешь, люди всё видят. Идёшь по Кузне, а за спиной смешочки: «тот самый Бендон, который облажался над Тарисом». Ох, сынок, сынок!…
Бендон вздёрнулся, как от пощёчины. И активировал свой жуткий меч.
– Погоди, – воскликнул я, словно прозревая. – Я думал, ты прилетел присягнуть мне на верность!
– Сегодня ты сдохнешь, щенок! – прошипел он.
Даже шипение у этого парня выходило какое-то самоуверенно-снисходительное, я аж заслушался. Никакого страха во мне не осталось, всё вытеснил трикстерский кураж, и было понятно, что Бендон чувствует эту весёлую отвагу.
– Агрессия – всегда от неуверенности в себе, – авторитетно заявил я. – Бендон, Бендон, Бендон. Ну чего ты так боишься? Я ж не чужой человек, на коленях тебя качал вот таким. Вот такусеньким! А ты? Пришёл бы по-людски, сели-обсудили… Зачем ты вот этих с собой приволок? Да, за дюной, справа, выходи!
После томительной трёхсекундной паузы зашуршал ссыпающийся песок. Послышалось возмущённое хрюканье, затем над вершиной бархана проявились остроконечные головы троих… нет, четверых гаммореанцев.
– Спускайтесь, – приказал я. – И не дрожите так: матрос свинёнка не обидит.
Четверо… откуда четвёртый? Трое – это явно банда Гурке, свиномордые горе-охотнички, которые убили мужа Шарины Фицарк. Но вот кто такой этот лишний, где ещё у нас в игре были гаммореанцы… Идёт чуть в стороне и сзади, но трое бандитов на него всё время полуоборачиваются, словно ждут команды. Местные вооружены традиционными алебардами, а этот на вид не вооружён… либо оружие скрытое, типа того пистолета, что поднял Карт с трупа ситха-ассасина… а, нет: за спиной болтается широкий топор на короткой рукояти.
И тут из-за бархана, сверкая на солнце металлом, показался двурукий одноногий боевой дроид. И меня осенило!
– Ворн Даасрад! – сказал я громко и презрительно. – Ты что, Бендон, настолько неуверен в своих силах? На кой ты приволок сюда ГеноХарадан?
Все пятеро, и ученик Малака, и гаммореанцы, просто застыли от удивления, даже дроид, казалось, заледенел. Ещё бы: само существование ГеноХарадана, сверхсекретной организации политический убийц, предполагало смерть для проникшего в тайну чужака. Значит, ученик Малака нанял Ворна, одного из Надзирателей, а тот привлёк к работе первых подвернувшихся наёмников классом пониже.
Так?
Даасрад с Бендоном обменялись крайне тяжёлыми взглядами.
«Ага», подумал я, упиваясь вдохновением инсайта, «а убивашек-то приволок явно не Бендон.»
– Малак, Малак, Малак, – пробормотал я громко и отчётливо, воздевая глаза к небу и картинным жестом прикладывая ладонь ко лбу. – Малак, старый друг, неужели я так ничему и не научил тебя? Ты всё-таки решил прикончить беднягу Бендона, да ещё чужими руками… какой позор!…
Даасрад с Бендоном обменялись крайне подозрительными взглядами.
Ну, давай, Мак, давай! Ещё немного, и ты их перессоришь, как пиндосы натравили хохлов на русских… ну же! Дайте мне хоть какую-нибудь реакцию, от которой я смогу плясать дальше, а Сила подскажет, куда надавить…
На Оби Вана я, конечно, не тянул, Сила вела меня совсем в других начинаниях: психология вместо боёвки. Интересно, на месте Кеноби смог бы я воспитать Анакина Скайвокера психически нормальным пацаном?…
Дарт Бендон презрительно рассмеялся:
– Ты снова ошибся, – сказал он, взмахивая гудящим мечом.
– Ты ошибся… Реван, – тихо похрюкивая, повторил Даасрад.
– Ты ошибся, пёс, – громко сказал…
Кало Норд.
Живой и по-прежнему наглый карлик-кровопийца стоял на склоне противоположного бархана, отряхивая одежду от песка. Руки охотника за головами были затянуты в чёрные перчатки. Очевидно, Кало успел выправить протезы… вот же живучая падаль.
Я испытал парадоксальный подъём чувств, словно и в самом деле предвкушал будущую месть за убийство Хикки.
– Кало! – сказал я. – Кало, Кало, Кало. Ты не поверишь… но я рад тебя видеть.